Каи и Герды

суббота, 29 января 2011

23:26

NekoRi

в голове крутится четкая мысль - я не хочу быть мишенью в тире, я хочу быть самой любимой в этом чертовом мире

герда молчит, не воет, не бьется в истерике не смолкая

герда приходит в бар и за стойкой высматривает спину кая

ничего не требуя

не умоляя

не прикасаясь к нему. совершенно не паникуя.

абсолютная аллилуя.

читать дальше
герда выглядит на семнадцать - это успех, в ее усталые двадцать три.  
при ее-то образе жизни,при регулярном уровне алкголя в ее крови,  
при количестве никотина внутри,  
транквилизаторы,  
операции,  
гепарин.  
снова бары, тотализаторы  
и пари.  

каю, кажется, двадцать пять, и он выглядит на удивление хорошо.  
он говорит - криогенная медицина. хотя скорей всего - лоботомия.  
электрошок.  
одевается не по погоде: кеды, фиолетовый шарф и капюшон.  
герда видит кая - и он ей чуть-чуть смешон,  
этот шафр вязала ему она.  
шарфик связан - и она ему не нужна.  

заходя в свой любимый бар герда видит кая, но держится молодцом -  
заказывает чай с лимоном, мятой и чабрецом.  
выпивает, и по привычке пытается до бармена дотянуться,  
чтобы виски со льдом,  
в олдфэшн'е с толстым дном  
ноги ватные и не слушаются  
пальцы не гнутся  

они делают вид, что друг друга не знают. или не замечают.  
у нее зрачки от ненависти дичают -  
она представляет, как он в эту снежную бабу ночами кончает.  
еще один виски  
еще один виски  
и  
чаю. 

*** 

Она теперь тоже пьёт обжигающий виски и просит добавить льда, 
Она теперь думает тысячу раз, прежде чем скажет "да", 
Она не верит теперь в слова "навеки" и "навсегда": 
Герда прячет глаза за пластиком тёмных очков. 
У него вместо сердца теперь огромный такой кристалл: 
Кай даже смеяться спустя пару дней окончательно перестал. 
Ему кажется, что он что-то упущенное наверстал - 
Как в детстве, держит в руках лучший из всех сачков: 

Он ловит всех её бабочек, выпущенных за окно. 
В её доме теперь неожиданно пусто, холодно и темно. 
Герда ждёт какого-то чуда, мистического "да, но...", 
А внутри за рёбрами что-то иголкой колет. 
Кай видит себя каким-то другим: он тигр, а может, лев. 
Он живёт так свободно, словно какой-то предел преодолев. 
И сбился со счёта в своей постели Заснеженных Королев. 
Герда видит его, другого совсем, и, плача, смеётся до колик. 

Он залпом пьёт мятный чай, надеется: может, яд? 
Кай себе обещает вернуться к Герде на неделе семь раз подряд. 
Ему так неприятно слышать, когда о ней говорят, 
А его уже поминают почти что лихом. 
Она тянется за сигаретой, по-прежнему сжимая в руках тетрадь: 
В ней его почерком первая запись: "Жизнь учит нас выбирать..." 
Герда щелкает зажигалкой. Ей хочется ТАК орать, 
Чтобы соседи оглохли, а потом чтобы стало тихо. 

Она без него болеет - как будто в ломке без героина. 
Жизнь Герды без Кая словно просто потеряна в старых руинах. 
Когда он ей снится - в объятиях чужих Марины, Кристины, Карины - 
Герда так мечтает, чтоб жизнь стала только сном. 
Кай ищет её, заблудившись в этом городе всех ветров. 
Он не помнит уже, где, во сколько и с кем наломал так немало дров, 
Но чувство такое, как будто с ней когда-то делил свой кров. 
Узнаёт её улицу, дом, подъезд и этаж с трудом. 

У Герды по-прежнему наглухо шторы, но настежь распахнут балкон. 
Она уже пятые сутки не ест, свою жизнь поставив на кон. 
Отключила весь свет и в потёмках читает шолоховский "Тихий Дон"... 
Кай для смелости в ноздри - последний раз - порошок. 
... 
Он стоит на коленях, и пальцы рук у обоих мелко дрожат. 
Кай, как никогда, сейчас при ней скован, несмел и зажат. 
Герда почти не верит тому, что он к ней через три этажа 
Залез, прилетел, пришёл: 
"Кто-то там наверху опять захотел, чтоб я снова тебя нашёл". 

*** 

Кай всегда был мальчик с манерами: вежлив,умен,воспитан 
не по годам развИт и хорошо говорит, и даже начитан 
и как будто насквозь весь романтикой и сказочностью пропитан, 
что никак нельзя не заметить в нем. 

Кай был джентльмен и мачо,наверное,еще с пеленок, 
хорошие девочки любят таких: ухоженых,но не холеных, 
когда они смотрят внимательно, не отводя своих глаз зеленых 
и думаешь,что гори оно все синим пламенем и огнем. 

Герда не исключение: у нее от этого взгляда бегут по ладоням мурашки 
Герда мысленно примеряет его накрахмаленные рубашки, 
пьет чай там,где следы его губ остались на краешке чашки 
и томительно смотрит на телефон – вдруг когда-нибудь позвонит? 

только что-то с Каем случилось: у него как будто зима подкожно 
в отношениях статус стоит «все очень и очень сложно» 
Герда смотрит в его когда-то зеленые чуть тревожно 
и надеется,что еще возможно его изменить. 

у Кая внутри поцелуй Королевы превратился в коктейль со льдом 
у него теперь вместо сердца дыра величиною с пятиэтажный дом 
все конечно давно прошло и он даже имя ее вспоминает с трудом 
но до сих пор почему-то не может после нее согреться. 

Герда просто любит холодного неприступного Кая 
хочет чтобы он научился жить без Королевы,ничуть не скучая, 
Герда держит его ледяные руки, еще подливает чая 
уж она-то растопит ледник, ему теперь никуда не деться 

Герда целует его побелевший,замерзший висок 
и задерживается подольше: то на минутку,то на часок 
«у тебя не душа, а атлантический океан,дружок, 
ни кусочка солнца не осталось в твоей вселенной» 

Герда неспешно отогревает огромное ледяное сердце бедняги Кая 
оно от ее любви плавится, трескается и тает 
Герда уже никуда не уходит – она-то знает, 
как вводить весну и дозировать капельно,внутривенно. 

Наступает идиллия. Равновесие. Алиллуйя. 
Кай перед сном свою Герду в плечо целует, 
пьет крепкий чай по утрам из ее когда-то любимой чашки 
она носит по вокресеньям его рубашки… 


Снежная Королева возвращается в город, когда наступают первые холода 
Королеве не то чтобы нездоровится, просто она даже дышит едва-едва 
Вместо крови по венам течет ледяная колодезная вода 
Стынет в жилах и заставляет замедлить бег. 


***


Снежная Королева приходит домой с наступлением темноты 
Теперь можно расслабиться: скинуть шпильки, снять маски, сорвать понты. 
Выпить виски. И задохнуться. От нарастающей пустоты. 
Распахнуть окно и губами ловить свежий воздух и первый снег. 

Снежная Королева сама стала белее снега, 
Холоднее даже полярного льда 
А память скрипит, как несмазанная телега, 
И искрит, как оголенные провода. 

Королева была ферзем а стала обычной пешкой 
Это вроде как побеждал все время орел, а сегодня вот выпала решка 
И хочется плакать, и губы дрожат, а выходит кривая усмешка, 
И надо осанку держать – королевская все же масть. 

Королева держит в руках фотографию синеглазого и веселого Кая 
Помнит, как он всегда смеялся, шутил, острил, ни капли не умолкая 
Как любил ее, всем капризам и прихотям потакая, 
Удивлялся: «Надо же так совпасть». 

Кай захотел поступать по-своему и научился играть без правил 
Что-то переключилось, и однажды он просто ее оставил… 
Был почти Богом и Королем, владел ее сердцем, безраздельно им правил, 
А теперь вот вышел в отставку, нашел себе новую роль. 

Королева совсем потеряла точку опоры, главенствующую ось 
Кая не может вынуть из сердца, как огромный и ржавый гвоздь 
Проверяет: целы ли ребра, не раздроблена ли какая-то кость…. 
Сдвинуться с места мешает зареберная, даже нет, загрудинная боль 

И вздохнуть невозможно: в ее ладонях тает запах его волос 
Жизнь состоит из серых. И ледяных полос. 